|
Особая плодотворность исследования различных сторон проблемы традиций на восточном материале и центральное место, уделяемое этой проблеме при анализе тех или иных аспектов истории и культуры Востока, объясняется тем, что здесь, в странах восточного региона, феномен традиции отличается необычайной четкостью, выпуклостью и яркостью своих черт.
Повышенное значение традиции на Востоке взаимосвязано со специфическим типом ее эволюции, лишенным разрывов, скачков и резких поворотов, статичным, замедленно-плавным, «утяжеленным», растянутым, что позволяет увидеть явление в ретроспективе, в масштабе его развития и одновременно рассмотреть многие детали его механизма, при иных обстоятельствах труднодоступные.
В наибольшей степени это относится к китайским культурно-историческим традициям, отмеченным наиболее древней в мире многовековой историей.
Не случайно интерес к проблеме традиций, наметившийся в последние годы в нашей науке, нашел достаточно заметное отражение и в отечественной синологии. Из большого списка иссле-, дований этого плана назовем сборники статей: «Китай и соседи» (М., 1970), «Роль традиции в истории и культуре Китая» (М., 1982), «Дао и даосизм в Китае» (М., 1982), «Традиционная культура Китая» (М., 1983).
В работах Л. С. Васильева, Г. Ф. Салтыкова, С. Кучеры, И. С. Лисевича, А. С. Мартынова и других авторов подробно рассматриваются как общие, так и частные стороны категории традиции на материале, затрагивающем различные аспекты китайской культуры.
Мы остановимся на некоторых особенностях художественно-эстетических традиций, нашедших выражение в классической и современной живописи Китая.
При подходе к изучению китайской художественной традиции принципиально важным представляется нам прежде всего выработка исторически точной трактовки самого этого понятия. Широко распространенный как в зарубежном, так и в нашем искусствознании обобщенный взгляд на художественные и культурные традиции приводит к тому, что в одном ряду с высокими, непреходящими традициями, выражающими и несущими нетленные ценности национальной духовной культуры, оказываются традиции более временного порядка, отражающие привычки, обычаи, моду, веяния (в том числе и в сфере художественной), характерные для того или иного исторического периода, той или иной социальной прослойки.
С одной стороны, великие художественные традиции, воплощающие художественно-эстетические идеалы народа-нации, вошедшие в сокровищницу национальной культуры этого народа и продолжающие ее пополнять, с другой стороны, традиции особого, «культурно-этнографического» рода, рисующие картину социально-общественного развития, или художественные традиции «ограниченно временного» характера, несущие в себе веяния, начинания, модные течения какого-то исторического отрезка.
Изучение разных пластов китайской культурной традиции в их узкой специфике и в их взаимодействии представляет свой несомненный интерес для широкого круга специалистов — не только историков искусства, но в первую очередь фольклористов, этнографов, социологов и культурологов. Однако смешение традиций различных уровней может привести к ошибочному пониманию по своей природе и функциям разнородных явлений, а также к исторически неверной трактовке отдельных фактов и явлений искусства.
Очевидно, что дифференцированный подход необходим при исследовании не только всего комплекса культурной традиции в целом, но и отдельных его слагаемых, в том числе и художественной традиции, где имманентное — главное, ведущее — соседствует с временным, побочным, имеющим здесь второстепенное значение. В противном случае, при неверной расстановке акцентов, преходящее, частное легко будет приниматься и выдаваться за основное, характерное, и наоборот.
Подобная тенденция характерна для целого ряда китайских и европейских исследований (например, работ Э. Феноллоза, Д. Фэргюсона, Аи Цина, Ху Маня, Ван Сюня, Ли Юя) '.
Так, например, порой особенности китайской живописной традиции бытового жанра IX—X вв. берутся в качестве обязательных для прогрессивной, реалистической традиции вообще, или трафаретность живописи «в подражание древним» отдельных придворных художников и ремесленников цинской эпохи используется для характеристики этого интереснейшего жанра в целом, а заодно и всей живописи данного периода; и наоборот — некоторые общие свойства художественной традиции, вроде таких, как синтетичность, связь живописных и литературных образов, кал-лиграфичность живописи, активная роль выразительных средств декоративного языка, единство и взаимопронизанность воплощенных в картине этических и эстетических ценностей, сосредоточенное внимание на идее — сущности живописного образа и другие, приводятся как исключительные при характеристике явлений локального плана.
Восприятие художественной традиции на одном уровне с принципиально отличными от нее по своей природе традициями ритуалов и обычаев может невольно привести к ее негативной трактовке, как начала консервативного, ретроградного, стоящего на пути развития и прогресса, противостоящего и противоборствующего всему новому и творческому.
Соответственно приверженность к традиции в такой ситуации будет рассматриваться как явление отрицательное, в конечном счете ведущее к застою в искусстве, в общественном плане связанное с тенденциями и идеями националистической обособленности и исключительности. Встречающаяся у некоторых авторов попытка отделить «хорошие, прогрессивные» традиции от «плохих, регрессивных» чаще всего основывается на самых обших. конкретно не раскрываемых положениях вроде расплывчато трактуемой реалистичности и присутствия некоего творческого начала, в то время как традициям, списанным в регрессивные, остается все конкретное, существенно важное, закрепленное
|
Рассеянный склероз
