|
 Только за последние месяцы под пристальным вниманием общественности развернулось несколько подобных историй: громкое дело Элизы Андре (дочери россиянки Ирины Беленькой и француза Жана-Мишеля Андре), случай незаконного вывоза отцом с территории России при поддержке финского консульства Антона Салонена, родившегося в российско-финском браке, а также похищение из Свердловской области 5-летнего Максима Игнатенко, который, по некоторым данным, был вывезен отцом в Белоруссию.
Независимо от того, кто прав и виноват в каждом конкретном случае, все эти происшествия объединяет одно – на карту поставлены судьбы несовершеннолетних детей, в борьбе за интересы которых собственно об этих самых интересах принято негласно забывать. Причем показательно, что российское государство, сталкиваясь с подобными происшествиями на международном уровне, как правило, не способно защитить интересы собственных граждан – как матерей отнимаемых детей, так и самих детей, зачастую имеющих двойное гражданство.
Мы обратились за комментариями к актрисе Наталье Захаровой, которая вот уже 11 лет борется за право воспитывать собственную дочь Машу, отнятую в трехлетнем возрасте органами социальной защиты Франции и помещенную сперва в детский дом, а затем в приемную семью под предлогом «серьезного конфликта между родителями». При этом единственная «вина» матери состоит в том, что она пыталась защитить Машу от жестокого обращения со стороны отца, после встреч с которым девочка возвращалась в частности со следами побоев.
- Наталья, не скрою, что идея обращения за комментариями именно к Вам вызвана в первую очередь шумихой вокруг «похищения» дочери Ирины Беленькой. С учетом того, что в данном случае речь идет о «российско-французском противостоянии», Ваша точка зрения приобретает особую значимость. Ведь Вы как никто иной испытали на себе все «прелести» столкновения с французской ювенальной системой.
- Столкновением это даже не назовешь! Против меня заведомо был устроен злонамеренный сговор между моим бывшем мужем Патриком Уари и судьями, повлекший отнятие дочери, после - моих родительских прав, а затем - и приговор к трехлетнему тюремному заключению!
Если говорить о деле Ирины Беленькой, то на момент вывоза ребенка из Франции (ред. – в апреле 2009 г.) она не была в разводе со своим супругом и потому могла поехать со своим ребенком куда угодно, потому что это был ребенок еще не разведенных родителей. Когда родители Лизы трижды похищали девочку друг у друга, то, как известно, отреагировал на данный факт только французский Интерпол, в России же подобный поступок не считается противозаконным. Удивляет тот факт, что наши пограничные службы пропустили вывоз российского ребенка иностранцем-отцом без согласия матери! И если уж признавать Беленькую виновной, то надо признавать виновным и ее супруга – Жана-Мишеля Андре.
- Как и в Вашем случае, французские органы соц. защиты встали на сторону гражданина Франции.
- Не хотелось бы думать, что в деле Беленькой есть заведомое предубеждение в отношении матери. Но французская судебная система заочно признала Ирину виновной, когда та уехала с Лизой (даже не заслушав мать и не рассмотрев всех обстоятельств дела). А в деле достаточно «темных пятен»: все мы видели в новостях человека, г-на Андре, который буквально на следующий день после похищения Лизы появился в эфире с черными синяками вокруг глаз, которые, по мнению, например, врачей-травматологов, могли появиться только спустя определенное время, но не на следующий же день. У меня как у актрисы, знающей, что гримом можно загримировать лицо как угодно, есть определенные сомнения по поводу этих синяков, к тому же мы не видели медицинских заключений относительно травм г-на Андре... Не слышали свидетелей, которые видели, как его избивали. Все известно только с его слов, а у Ирины Беленькой другая версия происшедшего.
- Это не случайная закономерность, что французская судебная система защищает интересы именно своих граждан, при этом игнорируя напрочь интересы тех, кого она должна оберегать в первую очередь – детей? Получается, что срабатывает некоторое разделение на «своих» и «чужих»? На прегрешения гражданина своей страны, каким бы он ни был, смотрят сквозь пальцы, в то время как в отношении «чужих» действует презумпция виновности?
- Бывший супруг И. Беленькой без согласия матери вывозит ребенка с территории России совершенно безнаказанно. Ирина попадает в венгерскую тюрьму и ждет экстрадиции во Францию как преступница. И это при том, что она, как мать, не совершила никакого преступления против своей дочери, а Ирина утверждает, что Жан-Мишель Андре не всегда вел себя адекватно, как положено отцу, в отношении маленькой Лизы...
В данном случае сложно судить. Есть ощущение, что французская юстиция заранее решила, кто прав, а кто виноват. Российские же правозащитники, как уполномоченный по правам человека РФ В.П. Лукин, вместо того чтобы тщательно изучить дело, спешат обвинить Беленькую в «психической неадекватности»…
Что же касается нашего дела, то в декабре 2008 года мною была найдена весьма интересная переписка между французскими судьями... Дело в том, что вскоре после того, как медицинская экспертиза подтвердила, что после нахождения у моего бывшего супруга Маша постоянно возвращалась от него со следами побоев, а однажды - в коматозном состоянии, он заявил, что «внезапно» на лестничной площадке его дома начался пожар. Так вот, в этой найденной переписке между судьями судья по детским делам, рассматривавшая наше дело, пишет уголовному следователю следующее: «СПАСИБО ЗА ВСЕ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ ДЛЯ НЕГО ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ. АДВОКАТ Г-НА УАРИ В КУРСЕ ЖУЛЬНИЧЕСТВА С МОЕЙ ИЛИ, ВЕРНЕЕ, С ТВОЕЙ СТОРОНЫ, ПАТРИК УАРИ В СГОВОРЕ С УГОЛОВНОЙ ПОЛИЦИЕЙ, КОТОРАЯ ОБЕЩАЛА ЕМУ ЗАЩИТУ В СЛУЧАЕ УГРОЗ СО СТОРОНЫ Г-ЖИ З.». Примерно через год очередное письмо уголовного следователя сквозит досадой на то, что «мадам Захарова до сих пор не сидит в КПЗ». По мнению адресанта, следовало бы воспользоваться ситуацией, чтобы посадить меня.
- Судя по имеющимся публикациям Ваших интервью, за годы борьбы с неповоротливой и неподдающейся французской ювенальной системой Вы столкнулись с множеством ситуаций, когда под предлогом борьбы за интересы детей органы соц. защиты «раздают» своих подопечных, словно котят, под опеку в чужие семьи. Удалось ли кому-нибудь выйти из противостояния с соц. органами победителем? Смог ли кто-нибудь доказать социальным работникам и судьям по делам несовершеннолетних свою правоту и вернуть ребенка? Получить компенсацию за понесенный моральный урон? Есть ли способы вовсе оградить свою семью от произвола социальных работников?
- К сожалению, никому ничего доказать не удалось. На российском сайте ассоциации, созданной для защиты семьи, детства и охраны здоровья детей, опубликованы материалы о десятках чудовищных случаев. Хочется сказать, что если права российских матерей не могут быть защищены на территории родного государства, то что же можно говорить о случаях, которые происходят за границей? Шокирующая история имела место в Швейцарии, где мать была посажена в тюрьму за то, что хотела поехать с ребенком в Россию. Она до сих пор находится в заключении, и хотя отец ребенка уже умер, а девочка находится на воспитании у пожилых бабушки с дедушкой, мать ребенка все равно не освобождают!
Выйти победителем во Франции из подобных ситуаций, на моей памяти, никто не смог. Уж не говорю о получении компенсации за моральный урон, нанесенный не только детской психике на всю жизнь, матери, но и всей семье. Доказать судьям, что они не правы, совершенно невозможно, потому что им не нужна эта правда. Система «питается» детьми. Ведь это бюджет в 5 млрд. евро. Это выпестованная годами идеология, согласно которой ребенку лучше жить с чужими людьми, чем с родителями. Судья по делам несовершеннолетних Анн Валентини, которая вела наше дело, так и заявила, что из десяти дел она отнимает 9 детей из-за «удушающей захватнической любви родителей к детям», поэтому им лучше жить в чужой семье, где их никто не любит. За счет отнятия детей у родителей сотрудники юстиции, социальных служб обеспечивают себе работу, продвигаются по служебной лестнице. Государство не просто отнимает детей, но и, выделяя на содержание каждого ребенка около 430 000 евро в год, заставляет и родителей платить ему за собственных детей!
- Возможны ли ситуации, при которых ребенок, ограждаемый от конфликтов в семье и влияния родителей, остается в приемных семьях вплоть до совершеннолетия?
- Таких примеров немало. Жерар Каппер - председатель французской ассоциации «Права родителей» - не смог вернуть своих 2-х дочерей, отнятых в возрасте 5 и 7 лет, после чего их мать покончила жизнь самоубийством. Одну из дочерей приемная семья так восстановила против родного отца, что теперь, достигнув совершеннолетия, девочка собирается подавать на него в суд, т.к. считает, что это он виновник смерти матери.
- В СМИ недавно появились сообщения о том, что в Государственной Думе РФ высказались за принятие международного соглашения об урегулировании семейных отношений в связи с участившимися фактами похищения детей разведенными родителями. Кто, по Вашему мнению, должен быть привлечен к разработке подобного документа? Что необходимо учесть в нем?
- К решению данного вопроса должны быть привлечены известные правозащитные организации, например «Ассоциация родительских комитетов» города Екатеринбурга, возглавляемая Германом Авдюшиным. В Ассоциации в частности действует экспертный совет из 20 человек – это педагоги, юристы, социальные работники, которые хорошо информированы о данной проблеме, т.к. регулярно сталкиваются с аналогичными ситуациями. Ими сделано множество шагов по защите прав семьи. Наша французская правозащитная ассоциация, созданная в 2000 г., тоже имеет немалый опыт, связанный с проблемами ювенальной юстиции.
Если мы говорим о защите прав детей, то в первую очередь должны признать право ребенка на кровных родителей как главенствующее. Наши чиновники пытаются ввести систему ювенальной юстиции, четко так и не представляя, что это такое. В этом отношении я рекомендую всем – и юристам, и родителям, и педагогам, и подросткам – посмотреть документальный фильм «Стена», подготовленный совместными усилиями Голландии, Франции и России. В нем рассказывается, что представляет собой ювенальная юстиция и чем зачастую чревато ее внедрение, а также показывается, кого должны выслушать чиновники, когда рассматривают подобные вопросы. Это фильм о трагедиях детей и родителей, о сломленных ювенальной юстицией судьбах, о том, что за разговорами о защите прав детей стоит такая страшная угроза.
- На всероссийском информационном портале «Ювенальная юстиция в России» говорится о том, что «сегодня развитие ювенальной юстиции как правовой основы социальной политики в отношении несовершеннолетних является главной точкой приложения сил законодательных, исполнительных и судебных органов, органов местного самоуправления, различных институтов гражданского общества в Российской Федерации». В то же время все более активно раздаются голоса тех, кто полагает, что под ювенальной юстицией кроется не что иное, как технология отбирания у граждан их собственных детей. Вы согласны с подобными оценками?
- Согласна. Любая система должна себя оправдывать, и поэтому она будет искать любую возможность, чтобы доказать обществу необходимость своего существования. Создание подобной системы в нашей стране, особенно в условиях кризиса, – это, мне кажется, удар по России. Ведь у нас нет необходимых специалистов, нет детских судов. Не лучше ли деньгами, которые планируется потратить на внедрение ювенальной системы, по-настоящему помочь тем, кто нуждается в этом: необеспеченным или молодым родителям, приютам, детским больницам. Это в любом случае лучше, чем тратить огромные средства на структуру, которая будет грозить уничтожению семью.
- Есть ли реальный шанс вернуть Вашу девочку? Помогает ли Вам государство в настоящее время в Вашей беде? Общественное мнение бессильно в подобной ситуации?
- Я жива только надеждой. За последние 3 года я обратилась к двум президентам: Николя Саркози - с просьбой помиловать за преступление, которого я не совершала – и Дмитрию Медведеву – сделать все необходимое, чтобы воссоединить нас с Машей, являющихся российскими гражданами. Особенно с учетом упомянутых мною ранее найденных документов, свидетельствующих о вопиющем беззаконии французской юстиции. К моему великому сожалению, с момента обнаружения этих документов, с декабря 2008 г., ничего сделано не было. Никто не сказал «Стоп! Хватит!» По какой причине наша правозащитная система не пытается защитить права своих граждан? Не знаю. Адвокат А. Кучерена отказался защищать мою дочь перед французскими властями, господин Сванидзе (ред. - член Общественной палаты, телеведущий) сказал на заседании: «Да не будем мы Вашей Маше помогать! У нас со своими российскими детьми проблем хватает. К нам тогда все мамаши, вышедшие замуж за иностранцев, побегут!» Как жизнь показала, все-таки приходится заниматься...
19 июня моей девочке исполняется 14 лет. В последнем телефонном разговоре она вновь мне сказала о том, что на свой день рождения она хотела бы быть со мной в Москве. Я очень надеюсь, что это исполнится!
|
Рассеянный склероз
